 |
|
|
"Когда во вторую половину XIX века, - пишет в "Русской Идее" Н.
Бердяев, - у нас окончательно сформировалась левая интеллигенция, то она
приобрела характер сходный с монашеским (вернее сказать, с масонским
орденом, - Б. Б.) орденом".
В книге "Истоки и смысл русского коммунизма" он опять утверждает:
"Интеллигенция скорее напоминала монашеский орден или религиозную секту со
своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим обязательным
миросозерцанием, со своими особыми нравами, и даже со своеобразным
физическим обликом, по которому всегда можно было узнать интеллигента и
отличить его от других социальных групп".
Да, члены Ордена имели даже особый, своеобразный физический облик. В
"Истории моего современника", в главе "В розовом Тумане", Короленко,
например, пишет, что его внимание поразила интеллигентное выражение лицо
одного из пассажиров, разговаривавшего с другим пассажиром: "Я
насторожился, ожидая дальнейшего разговора этих двух симпатичных людей,
которые сразу нашли друг друга в безличной толпе". "Точно члены одного
ордена, - опять нашел я литературную формулу". "Сам человеческий облик
известной категории людей, идейных, изъеденных интеллигентской идеологией,
носил печать этого удушливого, безотрадного "антиэстетизма". Нечесаные
волосы, перхоть на потертом воротнике, черные ногти, неряшливая одежда,
вместо платья (со словом туалет был сопряжен некоторый одиум),
неопределенного цвета блузы, вместо прически - либо по-студенчески
остриженные волосы, либо забранные на затылке неряшливо в чуб - подобного
вида публика в фойе театров, где шли "идейные" пьесы, залы с лекциями и
определенного типа клубы" (Кн. С. Щербатов. Художник в ушедшей России",
стр. 236).
Утверждения Н. Бердяева, что русская интеллигенция представляет
собою особый Орден разделяют и многие другие видные представители этого
Ордена. Г. Федотов утверждает в "Новом граде": "Сознание интеллигенции
|
|
|
|
