 |
|
|
действительностью он "мирится" под влиянием идеи Гегеля, "все существующее
разумно", отрицает ее - увлекшись идеями западного социализма. Так всегда и
во всем, на всем протяжении своего скачкообразного, носившего истерический
характер, умственного развития.
Сущность беспримесного интеллигента, которым восхищается Ю. Иваск,
заключается в фанатизме его истерического идеализма. "Белинский решительный
идеалист, - пишет Н. Бердяев в "Русской Идее", - для него выше всего идея,
идея выше живого человека". Выше живого человека была идея и для всех
потомков Белинского. Во имя полюбившейся им идеи они всегда готовы были
принести любое количество жертв.
Белинского Достоевский характеризует так: "Семейство, собственность,
нравственную ответственность личности он отрицал радикально. (Замечу, что
он был тоже хорошим мужем и отцом, как и Герцен). Без сомнения, он понимал,
что, отрицая нравственную ответственность личности, он тем самым отрицает и
свободу ее; но он верил всем существом своим (гораздо слепее Герцена,
который, кажется, под конец усомнился), что социализм не только не
разрушает свободу личности, а напротив - восстанавляет ее в неслыханном
величии, но на новых и уже адамантовых основаниях".
"При такой теплой вере в свою идею, это был, разумеется, самый
счастливейший из людей. О, напрасно - писали потом, что Белинский, если бы
прожил дольше, примкнул бы к славянофильству. Никогда бы не кончил он
славянофильством. Белинский, может быть, кончил бы эмиграцией, если бы
прожил дольше и если бы удалось ему эмигрировать, и скитался бы теперь
маленьким и восторженным старичком с прежнею теплою верой, не допускающей
ни малейших сомнений, где-нибудь по конгрессам Германии и Швейцарии, или
примкнул бы адъютантом к какому-нибудь женскому вопросу.
Это был всеблаженный человек, обладавший таким удивительным
спокойствием совести, иногда впрочем, очень грустил; но грусть эта была
особого рода, - не от сомнений, не от разочарований, о, нет, - а вот почему
|
|
|
|
