 |
|
|
самому себе во все пережитые им исторические моменты".
"Но, Европа, - как это много раз, справедливо указывал Ф.
Достоевский в "Дневнике Писателя", - ... не верит ни благородству России,
ни ее бескорыстию. Вот особенно в этом "бескорыстии" и вся неизвестность,
весь соблазн, все главное, сбивающее с толку обстоятельство, всем
противное; всем ненавистное обстоятельство, а потому ему никто и не хочет
верить, всех как-то тянет ему не верить. Не будь "бескорыстия" - дело мигом
стало бы в десять раз проще и понятнее для Европы, а с бескорыстием тьма,
неизвестность, загадка, тайна!
...В самом деле, в Европе кричат о "русских захватах, о русском
коварстве", но единственно лишь, чтобы напугать свою толпу, когда надо, а
сами крикуны отнюдь тому не верят, да и никогда не верили. Напротив, их
смущает теперь и страшит, в образе России, скорее нечто правдивое, нечто
слишком уж бескорыстное, честное, гнушающееся и захватом и взяткой. Они
предчувствуют, что подкупить ее невозможно и никакой политической выгодой
не завлечь ее в корыстное или насильственное дело.
...Одну Россию ничем не прельстишь на неправый союз, никакой ценой".
В травле Николая I и России приняли самое активное участие вместе с
европейскими масонами духовные последыши русского масонства члены Ордена Р.
И. Двое из трех основателей Ордена Р. И. - Герцен и Бакунин оказываются
накануне революционных событий 1848 года в Европе, выпущенные, неизвестно
по каким соображениям Бенкендорфом. Герцен и Бакунин становятся русскими
маркизами де Кюстин: пишут в иностранной печати клеветнические статьи об
Имп. Николае I и о русском самодержавии и о русском историческом прошлом
вообще. Герцен приехавший в Европу раньше, тоже старается вооружить всех
знакомых политических деятелей, сознательных и бессознательных, латных и
бесплатных агентов европейского масонства ненавистью к Имп. Николаю. На
получаемые им от крепостных крестьян деньги Герцен имеет возможность
|
|
|
|
