 |
|
|
его современников. "Дикость, подлость и невежество, - писал он, - не
уважать прошедшего, пресмыкаясь пред одним настоящим, а у нас иной потомок
Рюрика более дорожит звездою двоюродного дядюшки, чем историей своего дома,
т.е. историей отечества".
...Да ведают потомки православных,
Земли родной минувшую судьбу,
Своих царей великих поминают,
За их труды, за славу, за добро,
А за грехи, за темные деянья,
Спасителя смиренно умоляют...
Как правильно указывает И. С. Аксаков, во время открытия памятника
Пушкину в Москве: "Любовь Пушкина к предкам давала и питала живое, здоровое
историческое чувство. Ему было приятно иметь через них, так сказать,
реальную связь с родною историей, состоять как бы в историческом свойстве и
с Александром Невским, и с Иоаннами, и с Годуновым. Русская летопись уже не
представлялась ему тем чем-то отрешенным, мертвою хартией, но как бы
семейною хроникой."
Один из образованнейших людей николаевской эпохи кн. П. Вяземский
так оценивает Пушкина, как историка: "В Пушкине было верное понимание
истории, свойство, которым одарены не все историки. Принадлежностями его
ума были ясность, проницательность и трезвость.... Пушкин был одарен, так
сказать, самоотвержением личности своей настолько, что мог отрешить себя от
присущего и воссоздать минувшее, ужиться с ним, породниться с лицами,
событиями нравами, порядками - давным давно замененными новыми поколениями,
новыми порядками, новым обществом и гражданским строем. Все это необходимые
для историка качества, и Пушкин ими обладал в высшей мере". Пушкин писал:
|
|
|
|
