 |
|
|
своих "Письмах русского путешественника", духовно созревший Карамзин теперь
резко осуждает совершенную Петром революцию и ее гибельные исторические
последствия. Он говорит о Петре как о "беззаконном" исказителе народного
духа, "захотевшем сделать Россию Голландией".
"Вольные общества немецкой слободы, - пишет Карамзин, - приятные для
необузданной молодости, довершили Лефортово дело и пылкий монарх с
разгоряченным воображением, увидев Европу, захотел сделать Россию
Голландией".
Ивана III, создателя Московской Руси, Карамзин считает выше Петра I,
потому что Иван III действовал в народном духе, а "Петр не хотел вникать в
истину, что дух народный составляет нравственное могущество Государства".
"Искореняя древние навыки, представляя их смешными, глупыми, хваля и вводя
иностранное, Государь России унижал россияне их собственном сердце".
"Страсть к новым для нас обычаям преступила в нем границы
благоразумия". "Мы, - пишет Карамзин, - стали гражданами мира, но перестали
быть в некотором смысле, гражданами России. Виною Петр". Но Карамзин не
сумел довести оценку революционной деятельности Петра до логического конца.
Совершенно правильно расценивая деятельность Петра, как антинациональную,
он тем не менее считает, что Петр I "гениальный человек и великий
преобразователь".
Но даже при наличии этой нелогичности, записка Карамзина "О древней
и новой России", представляла из себя ценнейший идеологический труд, ясно
доказывающий всю ошибочность избранного Петром I пути.
Идеология консервативно-национальных кругов, вообще была
половинчатой по своему характеру.
Консерваторы хотели быть русскими, но опираясь идеологически на
посеянные Петром идеи, которые за давностью времени приобрели уже характер
русской старины, они фактически перестали быть охранителями русской
старины. Чисто русскими по своему мышлению и духовному складу остались
|
|
|
|
