Масонство в России
   
 
       
начало 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247
 

это было сделано Царем сознательно, т.к. он лично знал Лепарского, как

преданного ему, но мягкого и тактичного человека". (15)
"За неимением казенных работ, - писал начальник каторжной тюрьмы в
Чите, - занимаю их летом земляными работами, 3 часа утром и 2 часа
пополудни, а зимою будут они для себя и для заводских магазинов молоть
казенную рожь".
"На самом деле ни для каких "магазинов" в труде декабристов не были
нужны. Лепарский разрешал эту задачу тем, что превратил работу в прогулку
или пикник с полезной гимнастикой".
Материально декабристы ни в чем не нуждались. За 10 лет пребывания
на каторге заключенные получили от родственников, не считая бесчисленных
посылок вещей и продовольствия, 354.758 рублей, а жены их 778.135 рублей и
это только официальным путем; несомненно, им удавалось получать деньги и
тайно от администрации". (16)
"Новый Читинский острог разделялся на четыре комнаты, теплые и
светлые". (17)
"В 1828 году с декабристов сняли кандалы. В том же году Лепарский
"разрешил выстроить во дворе два небольших домика: в одном поставили
столярный, токарный и переплетный станки для желающих заниматься ремеслами,
а в другом фортепьяно". (18)
"Каторжная работа скоро стала чем то вроде гимнастики для желающих.
Летом засыпали они ров, носивший название "Чертовой могилы", суетились
сторожа и прислуга дам, несли к месту работы складные стулья и шахматы.
Караульный офицер и унтер-офицеры кричали: "Господа, пора на работу! Кто
сегодня идет?" Если желающих, т.е. не сказавшихся больными набиралось
недостаточно, офицер умоляюще говорил: "Господа, да прибавьтесь же еще
кто-нибудь! А то комендант заметит, что очень мало!" Кто-нибудь из тех,
кому надо было повидаться с товарищем, живущем в другом каземате, давал
себя упросить: "Ну, пожалуй я пойду".