|
|
|
Николай I был убежден в необходимости применить суровые меры
наказания, но пытался исключить из числа наказуемых всех достойных
снисхождения. "Это ужасно, - пишет он Вел. Кн. Константину, - но надо,
чтобы их пример был бы другим наука, и так как они убийцы, их участь должна
быть темна". И дальше:
"Надо было все это видеть, все это слышать из уст этих чудовищ,
чтобы поверить во все эти гадости... Мне кажется надо поскорее кончать с
этими мерзавцами, которые, правда, не могут больше иметь никакого влияния
ни на кого, после сделанных ими признаний, но не могут быть прощены, как
поднявшие первыми руку на своих начальников."
В начале февраля Николай I сказал Фердинанду Австрийскому:
"Эти изуверы, которые были всем обязаны Императору Александру и
которые заплатили ему самой черной неблагодарностью".
Пестеля Николай I характеризует как "преступника в полном смысле
слова: зверское выражение лица, наглое отрицание своей вины, ни тени
раскаяния". Артамон Муравьев: "пошлый убийца при отсутствии других
качеств".
Императрица мать писала: она надеется на то, что "они не избегнуть
своей участи, как ее избегли убийцы Павла I". Николай I пишет далее своему
брату Константину: "Отцы приводят ко мне своих сыновей; все хотят показать
пример и омыть свои семьи от позора".
В письме к Цесаревичу Константину Император Николай писал:
"Показания Рылеева, здешнего писателя и Трубецкого, раскрывают все
их планы, имеющие широкое разветвление в Империи, всего любопытнее то, что
перемена Государя послужила лишь предлогом для этого взрыва,
подготовленного с давних пор, с целью умертвить нас всех, чтобы установить
республиканское конституционное правление: у меня имеется даже сделанный
Трубецким черновой набросок конституции, предъявление которого его
ошеломило и побудило его признаться во всем".
|
|
|
|