|
|
|
древне-русской жизни. В результате таких монографий является всегда
одинаковый вывод, что Петр непосредственно продолжал начинания XVII века и
оставался всегда верен началам нашего государственного быта, как он
сложился в XVII веке. Понимание этого века стало иным. Недалеко то время,
когда эпоха первых царей Романовых представлялась временем общего кризиса и
разложения, последними минутами тупого застоя. Теперь представления
изменились, - XVII век представляется веком сильного общественного
брожения, когда сознавали потребность перемен, пробовали вводить перемены,
спорили за них, искали нового пути, угадывали, что этот путь в сближении с
Западом и уже тянулись к Западу.
Теперь ясно, что XVII век подготовил почву для реформы и самого
Петра воспитал в идее реформы".
К. Д. Кавелин, также, заявляет, что "царствование Петра было
продолжение царствования Иоанна. Недоконченные, остановившиеся на полдороге
реформы последнего продолжал Петр. Сходство заметно даже в частностях".
(70)
Историки Соловьев и Кавелин понимали Петра, как выразителя народных
стремлений. По их мнению "Петр но только получил от старого порядка
сознание необходимости реформ, но действовал ранее намеченными путями и
имел предшественников: он решал старую, не им поставленную задачу и решал
не новым способом".
Это глубоко ошибочный взгляд. Иоанн Грозный заимствованием
частностей европейской культуры и цивилизации старался утвердить русскую
духовную культуру и русскую цивилизацию. Петр же презирал и то и другое,
вместо русской культуры, которую он презирал и ненавидел (это С. Платонов
подч·ркивает верно.) старался утвердить любезную его уму и сердцу
европейскую культуру. Хорошенькое продолжение дела Иоанна Грозного.
Хорошенько "сходство" не только в частностях, но и в основных
принципиальных установках.
|
|
|
|