 |
|
|
сельскохозяйственной культуры умеренного климата, лесные промысла, которые
давали сырье для судостроения, гавани, которые обеспечивали этому
судостроению и материальную и транспортную базу, - и никаких нашествий:
индейцы без боя отступали вглубь страны, поставляя оттуда меха для
дальнейшего товарооборота. Это была, действительно, "Господа Бога
собственная страна".
Что было в Москве? Тощий суглинок, маленькая Москва-река, суровый
климат, ближайшие моря отрезаны от всех сторон, из-за Оки, с "Дикого поля"
непрерывная всегдашняя, вечно нависающая угроза смертоносного татарского
набега.
Если в Северной Америке "небо и земля", действительно, как будто
сговорились в "создании места для человеческого жительства", то в России,
как будто и небо и земля, и климат и география, и история и политика, как
будто сговорились, чтобы поставить народ в казалось бы совершенно
безвыходное положение: а ну-ка, попробуйте!
Исходное ядро русской государственности выросло в географических
условиях, которые не давали абсолютно никаких предпосылок для какого бы то
ни было роста. Москва не имела никаких "естественных богатств", если не
считать леса, который давал пушнину и в котором можно было кое-как
спрятаться от татарских орд. Как торговый пункт, любой пункт нашей
территории, в какой можно, закрыв глаза ткнуть пальцем - был если и не
лучше, то никак не хуже Москвы - Новгород, Киев, Вильна или Галич. Все они
были ближе к культурным центрам тогдашнего мира, все они, кроме Киева, были
вдали от татарских нашествий, Новгород и Киев. занимали узловые пункты
водного транспорта, Галич располагал богатейшими соляными копями. Москва не
имела даже и пахотной земли."
III
Свобода русского народа, уровень его богатства зависела вовсе не от
|
|
|
|
