 |
|
|
только то влияние на народ, которое ему разрешает государство.
Этот вопрос особенно волновал Петра.
"Ибо в монашестве сказывался старый аскетический идеал светивший
Московскому государству, который подлежал теперь искоренению, и он
неоднократно к нему возвращался. О монашестве говорил и Указ 1701 года, и
Особое Прибавление к Духовному Регламенту, и Указ о звании монашеском 1724
г. Все они были борьбой, и литературной, и законодательной со старым
взглядом на монашество. Монастырь представлялся древне-русскому человеку
осуществлением высшего идеала на земле. "Свет инокам ангелы, свет мирянам
иноки" - вот тезис Московской Руси. Монашество почиталось чуть ли не выше
царской державы, и сами цари стремились до смерти успеть принять монашеский
чин. В лице своих подвижников, аскетов, иерархов, оно было душой
теократического строя, умственного движения и нравственного воспитания до
Петра. Хотя монашество в конце XVII века имело много отрицательных сторон,
упоминаемых его исследователями (проф. Знаменский), однако идея его
продолжала быть регулятором житейского строительства, пока властной рукой
Петр не подточил критикой самую эту идею, и через литературные труды
Феофана, и через свои законы". (49)
Прибавление к "Духовному Регламенту" относит к предрассудкам
старины, мнение будто монашество есть лучший путь ко спасению, и что хоть
перед смертью надо принять пострижение. Государство таким образом
навязывает церкви свою точку зрения на чисто церковное установление и
властно проводит ее через посредство церковных учреждений. Большого
отвержения Церкви, как самостоятельного учреждения с самостоятельными
целями и средствами трудно, кажется, себе представить. Вся вообще
монашеская жизнь была регулирована государственным законом.
"А что говорят молятся, то и все молятся... Какая прибыль обществу
от сего? Воистину токмо старая пословица: ни Богу, ни людям; понеже большая
часть бегут от податей и от лености, дабы даром хлеб есть", - говорил Петр.
|
|
|
|
