|
|
|
убеждением Петра и признанием его необходимости. Яростные нападки на
Церковь и глумление над обрядами Православной Церкви, доходившие до
открытого кощунства, Петр сохранил до самой смерти". (40)
В самые кровавые дни своей жизни, во время казней стрельцов, во
время казней по делу о мнимом заговоре царевича Алексея, Петр всегда
устраивал кощунственные игрища Всешутейшего Собора. Только кончились
изуверские казни мнимых соучастников царевича Алексея, как в Преображенском
селе было устроено торжество по случаю облачения нового Папы Всешутейшего
Собора Петра Бутурлина в ризы и митру по образу патриарших. На этом
кощунственном сборище присутствовал и местоблюститель Патриаршего Престола
Феофан Прокопович. Присутствовал он часто и на других сборищах Всешутейшего
Собора. И в этой непристойной, кощунственной обстановке обсуждал с Петром
проекты замены патриаршества Синодом.
Петр любил уродовать все. Когда умер карлик Петра I "Нарочитая
Монстра", за гробом шли самые ужасные уроды, которых удалось собрать.
Похороны карлика Петр, как и все, что делал, превратил в кощунство и
издевательство. Издевался над живыми, издевался над прахом Милославского,
издевался над трупом своего "Нарочитого Монстры".
Великана-Гренадера, в детской распашонке вели на помочах два
карлика. Шесть ручных медведей везли в тележке спеленатого как младенца
крошечного карлика. В конце процессии шел Петр и бил в барабан. Ни жизнь,
ни смерть, ничто не было свято для Петра, который сам в нравственном смысле
был ничем иным, как "нарочитым монстрой".
Даже советский историк В. Мавродин в своей биографии Петра Первого
признается, что "Собор, имевший своим центром Пресбург, "потешную фортецию"
(крепость) на Яузе, кутил и гулял и по слободе, и по Москве, вызывая подчас
не столько смех, сколько страх и негодование богомольной столицы.
Во время этих шествий из дома в дом, маскарадов, святок, в которых
нередко принимало участие несколько сот пьяных людей, "игра" была такая
|
|
|
|